Айсис Новайн
Синеглазка пожала плечами мол говоря тем самым что не против этой идеи.
- Займись снова танцами для дополнительной нагрузки,  - предложила Салус.
- Так и сделаю, спасибо, - улыбнулась Айсис поднявшись. - Ладно, мы пойдём,  не будемогу мешать, - добавила она.

Вечер первого дня спортивной Олимпиады среди академий, 28.09.2018
У Дэймона берут интервью
Предшествует: биатлон

Общая палата –> коридор медблока
Дэймон Эванз Лабрерте, Натали Стрендж (репортерша)

　В полусознательном состоянии трудно понять, прошло пять минут или два часа. Бывают случаи, когда живое существо способно само прийти в себя за короткий срок, остальному проценту пострадавших для этого необходима медицинская помощь. Один укол обезболивающего помогает временно смягчить или убрать боль, после чего можно приступать к лечению.
　В случае Лабрерте первично ему сделали укол, после чего повезли на рентген и впоследствии  наложили гипс для обездвиживания поврежденного участка ноги. Это лишь малая часть из того, что Дэймон помнил без отсылок к расплывчатому сознанию. После оказания помощи брюнета определили в одну из общих палат, в которой было не так уж и много свободных мест.
　Что же до различия травм и разной их степени, то в данной палате были скорее среднячки. Несколько ожогов лица и рук. Интересно, чем занимались эти два брата по несчастью до случившегося и как умудрились обжечься? Как бы оно не произошло, вспоминать и рассказывать парни об этом парни не горели желанием. Еще имелась девушка с травмой бедра. По рассказам учащейся из академии Асмодей, все случилось во время беговой эстафеты. Вроде бы не такой уж травмоопасный вид соревнований заканчивался для некоторых участников не самым лучшим образом. Хотя, о чем тут говорить. Пусть биатлон славился своими несчастными случаями, мало кто умудрился поломать ногу почти перед финишем. Да еще надо было смочь навредить другому участнику своими действиями. Оставалось надеяться, что с тем парнем ничего слишком серьезного не случилось, а то дело плохо. Тут скорее могла пострадать репутация принимающей Академии, ведь до этого успела сломаться снежная машина.
　– Лабрерте, Вам просили передать эти вещи, – голос, потревоживший размышления демона, принадлежал светловолосой девушке, работающей в лазарете.
　– Спасибо, – неуверенно пролепетал Дэй, приподнимаясь на кровати.
　Пока лежал и приходил в себя, голубоглазый не вспоминал о таких вещах, как телефон и книги. Второе вовсе было не его, да и передавший немного не угадал с жанром. Но и наличие таких убивателей времени на больничной койке был просто прекрасен. Отложив книги в сторону, парень взял с прикроватной тумбы свой телефон.
　После разблокировки экрана сразу же высветились несколько пропущенных вызовов. В основном звонки были от Ориона, а остальные принадлежали семье. "Интересно, через сколько минут после происшествия родителям доложили об этом", – снова ледяной начинал злиться на наличие почти у любого большого клана повсюду глаз и ушей. Удивительно, как благодаря им Вивиан еще не прознала о состоянии отношений сына с мадемуазель Максим.
　Хотя, стоп, вроде неоднозначные намеки по этому поводу все же были. Ведь негоже наследнику главной ветви не иметь в свои годы отношений с будущим переходом в брак. Не удивительно, что Вальтер махнул на приемного сына рукой. Гнаться за непонятной путеводной звездой было не в духе их клана или лучше сказать, что подобное непостоянство не нравилось стариканам из совета. К этим седовласым у ледяного было много претензий, но в данный момент времени было не в его силах как либо повлиять на них.
　Раздавшийся звонок телефона заставил парня отвлечься от тяготящих мыслей. Все-таки отдалиться от друзей переездом в собственный дом было не лучшим решением, пусть это хорошо сказывалось на решении собственных задач. Вот только благодаря этому он все чаще стал походить на тень самого себя. Радовало, что в жизни мага льда все еще оставались двое друзей, а именно Док и Миранда, которые терпели его любым.
　Желание не мешать своим разговором по телефону своим сопалатовцам отдыхать побудило Дэя подумать о том, чтобы выйти в коридор пока медсестра была чем-то сильно занята. Конечно, ковылять туда на своей одной здоровой ноге и дружище костыле не совсем удобно, но других вариантов не было.
　Выйдя в коридор, юноша огляделся по сторонам, прежде чем ответить на телефонный звонок от брата. Почему-то именно сейчас в голову брюнета ползли картинки из хорроров, где фигурировали больницы. Видимо, всему виной была мигающая потолочная лампа. По жанру ужастиков именно в таких местах появляются призраки. Если еще учесть историю академии Парсон, то было бы неудивительно увидеть одного из них в отстроенном заново здании. На этом юноша решил перестать снабжать свою фантазию ненужными мыслями. Но, если честно, то под монотонные нотации и объяснения Ориона в голову молодого Лабрерте лезла лишь всякая чертовщина. Стоило прекращать смотреть ужастики по ночам ну или обратится к психологу.
　– Простите, – женский голос заставил Дэя переключить свое внимание на его обладательницу. – Вы Дэймон Лабрерте? Тот самый, что принес своей команде победу? – завладев вниманием парня, девушка продолжила говорить все тем же уверенным тоном.
　– Орион, ко мне пришли. Позже перезвоню, – запоздало вспомнив о том, что не успел повесить трубку, брюнет быстро попрощался с братом и закончил вызов.
　Только одно его удивило в ту секунду, а именно молчаливость старшего из детей Вальтера и Вивиан. Причем он притих при появление незнакомки, которая незамеченной подошла к младшему. Ладно, с этим можно будет разобраться при их личной встрече, а сейчас стоило обратить внимание на посетительницу? Медработника? В какой именно из профессии работала девушка, Эванзу стоило выяснить прямо сейчас.
　– А с кем имею честь говорить? – нарушая правило не отвечать на вопрос вопросом, ледяной поинтересовался личностью молодой особы.
　– Простите. Увидела вас и обо всем позабыла, – смущенно улыбнулась светлоглазая, поправив выпавшую из прически прядку, выкрашенную в ярко розовый. Но ее попытка очаровать собеседника противоположного пола явно не прокатила, заставляя репортершу перейти к представлению:
　– Натали Стрендж, репортер газеты "Ежедневный вестник", – расстегнув молнию на боковом отделении сумки, суккуб достала оттуда несколько визиток и, в поисках нужной, выронила их все на пол. – Ох, какая я сегодня неуклюжая, – кажется, забыв о том, что парень не совсем способен ей помочь, Ната присела на корточки и стала собирать карточки.
　"Да что такое? Почему не удается воспользоваться моими уловками. Он ведь из тех, кто не так легко отказывает девушкам в помощи. А может информатор что-то напутал?" Собрав облицованные картонки, демонесса выпрямилась и протянула одну из них юноше.
　– Вот, прошу ознакомится.
　– Из газеты значит, – оценивающе осмотрев новую знакомую, Дэй взял в руки протянутую карточку. – Надеюсь, Вы здесь не для написания желтушной статьи? Знаете, моим родственникам приходилось встречаться с подобными особами, и я хорошо наслышан о них, – из изучающего взгляд голубых глаз стал вопросительным.
　– Как я вас понимаю. Наши собратья по перу, любящие коверкать правду ,очень сильно портят репутацию своих честных коллег. Не переживайте, мы издание, следящее за чистотой своих статей, – место дежурной улыбки заняла серьезная мина, нацеленная на придание своим словам правдивости. Пусть даже половина из всего сказанного было чистой воды ложью, не стоило собеседнику давать даже шанса подумать об этом. – Так что на счет вашей личности?
　Видя, что брюнет старательно проигнорировал вопрос, заданный одним из первых, сероглазая решила напомнить о нем. Чем быстрее она возьмет интервью, тем скорее распространится информация о некомпетентности организаторов Олимпиады. Поэтому неторопливость голубоглазого начинала подбешивать репортершу.
　– Да, я тот, кого Вы разыскивали. Но как Вас пропустили в столь позднее время?
　– Профессия требует от меня умения договариваться с людьми. К тому же я пообещала, что не буду задерживаться здесь надолго, – мило улыбнувшись, Стрендж убрала визитки и достала из другого отсека сумки небольшой блокнот и ручку. – Если вы готовы, мне хотелось бы задать первый вопрос, – взяв ручку в левую руку и открыв блокнот, девушка на секунду задумалась. – Вашей подготовкой занимался тренер, но кто именно решил идти до конца, не смотря ни на что?
　– Могли начать с чего-то попроще? – усмехнулся демон, отведя взгляд и почесав голову. – Что ж, раз уж вопрос задан, нужно на него отвечать, – во взгляде работницы печатного издания, в чьи глаза взглянул Дэй, секунду назад читалось то, что уйти от ответа у него не получится. – Подобное решение было принято мной единолично. Для меня это первое участие в подобном событие и от того хотелось выиграть лыжную гонку. Что же до происшествия, то тут сыграла роль моя неосмотрительность.
　– Хорошо, – сделав пару пометок, Натали посмотрела в глаза Лабрерте, а потом на его гипс. – Как ваша нога сейчас? Прошло ведь всего ничего, а вы уже во всю самостоятельно передвигаетесь.
　– Чудесные руки врачей и должный уход делают свое дело. Нога почти не беспокоит, поэтому я могу спокойно передвигаться по лазарету, – теперь и ледяной посмотрел на свою конечность, которой сегодня досталось. Все же стоило в будущем быть поаккуратнее, иначе подобные травмы аукнутся ему во взрослой жизни.
　– То есть медперсонал не беспокоит возможность ухудшения вашего состояния? – может быть Эванзу только казалось, но с каждым вопросом или уточнением атмосфера вокруг них сгущалась не в лучшую сторону.
　– Сомневаюсь, что от пяти минут пребывания в вертикальном состоянии мне станет плохо. К тому же у них и без меня хватает о ком беспокоится. Но если что и случится, медики смогут сразу оказать помощь, – настаивал на своей правде демон, но этого девушке было недостаточно, или же она ожидала услышать вовсе не эти слова.
　– А что на счет палаты? Вас ведь определили в отдельную? – продолжая свое интервью, репортерша высматривала что-то по сторонам.
　– Если каждого выходца из клана положить отдельно, палат не хватит. Думаю, есть пострадавшие, которым они куда нужнее.
　Этот разговор, точнее уже допрос, начинал утомлять. Хотелось поскорее вернуться в палату и лечь на определенную ему койку. Но видимо эта любознательная особа не собиралась останавливаться, как и ограничиваться только вопросами.
　Не успел брюнет моргнуть, как суккубша устремилась к дверям общей палаты. Не в силах Дэймона было ее остановить, точно не когда он одной на одной в обнимку с костылем.
　– Так вот как выглядит... – начала Стрендж, готовясь сделать несколько фотографий, как ее грубо прервали, возвращая в коридор.
　– Время для посещения давно закончилось. Попрошу посторонних лиц покинуть пределы медблока, – выйдя следом и закрыв за собой дверь, строго заговорила медсестра.
　– Но я из независимой газеты, – попыталась не потеряться рядом с незнакомкой Ната, выпрямилась по стойке смирно.
　– У вас есть разрешение от директора или главврача?
　– Нет.
　– Вот когда оно у вас будет и приходите. Сейчас попрошу на выход, я вас провожу.
　– У меня еще остались вопросы к мистеру Лабрерте, – стояла на своем девушка. – На территории медицинского блока не Вы устанавливаете правила, – поискав в Дэймоне возможную поддержку, Стрендж нехотя направилась на выход.
　Что ж, из того, что она выяснила, не все подходило для публикации. Этот парень будто намеренно находил лишь положительные стороны для своих ответов. Не совсем то, что ожидало начальство девушки, поэтому придется добавить кое-что от себя. Например, упоминание общей палаты. Как вообще в Академии директор мог не позаботиться о палатах отдельно для девушек и юношей?
　Проводив представительниц прекрасного пола взглядом, Дэй выдохнул. По сути Ориона заботили практически те же вопросы, но он хотя бы хотел знать ответы по причине беспокойства за брата. К тому же мужчина располагал возможностью помочь профессионально. Что же до этой работницы печатного издания? Внешне она была не плоха, по характеру любознательна и дотошна. Вот только было какое-то неприятное качество, добавляющее ложку дегтя в этот бочонок меда.
　Оставалось надеяться и верить, что оно никак не было связано с профессией девушки, иначе академия Парсон бед не оберется, благодаря добродушию Лабрерте. Сейчас же стоило вернуться в свою кровать, пока ему не помогла это сделать медсестра.

Подсобка –> кабинет главврача
Исаак Смит
　Исаак стоял фактически раком, положив тяжелую голову на сгиб рук, пальцами сильно-сильно сжимая мокрые кудряшки на затылке, чтобы переключиться на эту реальную сейчас боль, а не сходить с ума по старым ранам, которые остались на душе огромным, разросшимися келоидными рубцами. От них никогда уже не избавится, и даже не скрыть. Да и без них уже будто и не ты.
　Парень совершенно не обращал внимание на то, что происходит вокруг. Доступ к лекарствам можно было получить только сняв защитные заклинания, и Ис уже серьезно настраивался на то, чтобы выкрасть у Ника конфискованный порошок. Интересно, Смит-старший предвидел подобный поворот? Может, “спрятал” на видном месте, чтобы наркоша-братец не будил ночью, забирая единственную возможность за стрессовый день действительно отдохнуть. 
　У Исаака в мыслях только как отсюда попасть по-тихому к Нику. Чужой голос в пустой подсобке — гром средь ясного неба. Прямо над головой, чуть ли не дробящий кости, прошибающий каждую клетку изнуренного организма. Или точнее то, что от него осталось. Парень инстинктивно оборачивается, пытаясь унять заебавшую дрожь в теле, резко поднимая голову на неожиданного посетителя. Хотя скорее это он здесь нежданный гость. Он не заметил, как наделал шума, и пришла охрана? Или это кто из “постояльцев”? Уборщица? В любом случае, веселью пизда. Лишь бы до Ника не дошло, что братец полез воровать в его, фактически, доме, обезболы у нуждающихся учеников, которые для директора были как дети.
　– Я, я сейчас уйду, – парень всполошился, с мольбой в голосе затрепетал, вытирая быстрым движением мокрые то ли от слез, то ли от стекающего пота глаза, шипя из-за забытых гематом.
　Фигура мягко зовет его по имени, и Ис чувствует, как теряет опору под ногами. Он узнает этот голос, эти интонации, это… Это настолько хуже, что лучше бы падшего сейчас тащили за шкирку к брату, кидая как мусор в ноги, прося убрать, чтобы не воняло.
　Он привык быть гнилью и отбросом общества, как бы не стараясь выбраться из этой ямы, только каждый раз опуская себя еще ниже. Он же прямиков из пьесы Горького. Такие, как он, не заслуживают подобных интонаций, не заслуживают имен, а уж тем более все вместе. Мысли вышибают воздух из легких не хуже настоящих ударов в худой, впалый живот. Фантомно больно. 
　Мужчина перед ним — Тьери, тот самый Тео — сейчас не выглядел как врач, пришедший на работу, и уж тем более студент-медик, каким Ис его помнил. Он выглядел нервно и встревоженно, как обычный человек. Ха, обычный. Леджер никогда не был обычным, его всегда можно было описать со словом слишком: слишком правильный, слишком умный, слишком дисциплинированный, слишком... Ис никогда не упускал шанса полюбоваться им, когда они учились. Сейчас этот образ будто выжигал и так поврежденную сетчатку.
　– Я, я сейчас уйду, – повторяет надрывно Смит. Воздуха не хватает. – Двери у вас тут, тут конечно, хуйня полная, полная. Ха-хах. Зато препараты под магичкой. Умно, умно, не для таких, как я. 
　От самого себя становится тошно, лицо против воли морщится, а к горлу подступает ком такой горечи, что Ису кажется он больше не сможет никогда глотать. Под ребрами ощущения не лучше. Там все горит, точно под кислотой, и чтобы хоть как-то заглушить рвущиеся наружу кости и внутренности, Ис с силой трет израненными костяшками по грудине. Едва зажившие корочки отрываются, футболка на груди окрашивается в красный, будто изнутри действительно все полезло наружу.
　– И-извини, я думал тут найти что-что-нибудь. Ник, Ник забрал то, что у меня с собой бы-было. Да я бы и не стал, не стал про-продержался бы, но тут, – парень громко сглотнул. – Тут... – Ис закрыл лицо окровавленными руками. Помимо отчима теперь в голове последняя встреча с Тео. От стыда бледные щеки вспыхивают. Стыда за свою слабость (хотя что именно младший Смит считал слабостью: попытку суицида или то, что не довел за столько лет дело до конца, – оставалось под вопросом) и что все это пришлось разгребать блондину. Что это осталось последним воспоминанием о падшем.
　– Так, тихо, выдохни, – слова Тео были как спасительный круг для утопающего. Падший послушно выполнил то, что сказали. Вдох, выдох, глубокий вдох, выдох. Уже почти не жжет — внутри все черное, как зола.  – Я тебе не враг, ты ведь знаешь.
　– Знаю, – приглушенно, руки от лица не отнимая. – Я не, не хоч-чу вновь приносить тебе проблем. Мне, мне так жаль. Пиздецки жаль за все то время нашей учебы.
　Голос у парня срывается. Он и мечтать не мог о том, чтобы когда-то ещё встретится с Тео. Этот демон жил в его памяти, и эти воспоминания были единственными, которые Ис никогда не хотел бы забывать. А что уж говорить о том, чтобы попросить у него прощение, не в трипах, а реальности. Хотя реально ли сейчас все это?
　– Мне, мне очень жаль, прости, – “за тот раз” съедается искусанными губами.
　У парня подкосились ноги, и демон вовремя его подхватил, помогая выйти из подсобки и дойти до кабинета Тео. Исаак держался за него так сильно, все еще сомневаясь, что это может происходить на самом деле, а не в старых Питерских коммуналках, в компании наркош с которыми он делит дозу.
　Когда его наконец усаживают на койку, Ис боится поднять голову, сосредоточенно изучая то, что сейчас было перед глазами. А перед ними маячила небольшая подвеска. От предположения, что именно это за подвеска, парня передернуло. Он, не думая, взял ее в руки и стал крутить, ища заветную гравировку.
　– (Произносит прозвище на иврите), – прочитал парень, наконец найдя то, что искал, тут же посмотрев на лицо демона. – Ты, ты все это время ее носишь? – Исааку сложно было в это поверить. Сознание прояснилось, но прошаренный наркоман знал, что это не больше иллюзии. Сейчас его почти не ломает, сейчас он может ровно дышать, а обратный отсчет до того, как его накроет с еще большей силой, уже запущен.

Кабинет главврача
Исаак Смит
　Оказаться на кушетке было подобно божьему благословению. Одной задачей для организма легче — не нужно тратить остатки сил на то, чтобы стоять на ватных ногах. Ломать вроде отпустило, но это только “вроде”. Голова ощущалась тяжелой, набитой свинцом. Так много всего произошло и происходит, такого нетипичного, что Ис просто потерялся. Где он? Во сне? Успел отключиться? Нет, вроде не сон…
　Сознание ещё несколько минут цеплялось за подвеску. Черт возьми, сколько лет, сколько десятилетий прошло, а Тео ее носит. Не выкинул, не спрятал в дальний ящичек. Носит. Она ему действительно понравилась? Ему действительно важен подарок Иса. Стоп.
　У Исаака в голове будто щёлкнул тумблер. Все разом прояснилось. Всё. Да быть не может! Это ему, пропащему наркоману, у которого жизнь – доза-кайф-ломка-доза-кайф-передоз-ломка, – было нормально и естественно зацепиться за практически единственного человека, помимо брата, который углядел в нем не только отброса общества. Тьери-то это зачем? У него-то жизнь как жизнь, с работой, людьми, нормальными людьми с адекватными ценностями, а не которые готовы продать тебя за пару грамм (как и сам Ис). Бред.
　Определено бред, Ису просто нужно срочно принять уже что-либо, ну разве что не галлюциногены – он и так сейчас ловит неплохие приходы. Ему кажется, что Тьери все ещё не равнодушен. Все ещё? А разве был?
　Был, точно был, иначе бы так с ним не сюсюкался в общаге. Иначе не помогал с ломками, не принял бы дурацкий подарок. Который до сих пор носит. И сейчас бы не отвёл в свой кабинет, вместо того, чтобы сдать Нику и не мараться.
　Тумблер щёлкает второй раз. Не безразличен. Хуй знает, что в голове у Тео, но, блять, он сейчас здесь, смотрит так, ведёт себя так, будто действительно хочет помочь. Блять. Реально хочет.
　Теперь Исаак точно улавливает нездоровый интерес к себе (потому что интерес к нему априори не может быть продиктован чем-то здоровым, если это не родственные связи). То, как Тьери прикрывает глаза, как вдыхает. Боже это незаконно. И кто такой Исаак, чтобы осуждать? Когда сам при виде Леджера хотел упасть ему в ноги, лишь бы простил, лишь бы не послал. Лишь бы просто помнил.
　А все оказалось куда проще, чем Исаак мог бы представить, чем видел в трипах и снах. Тьери тут над ним трясся, спасатель блядь. Все верно, Ис чистой воды жертва.
　Мысли сами собой выруливают к тому, что все-таки Тео стал врачом. И очень неплохим, раз заведует в академии лазаретом. Где лекарства здесь под магичкой. Джекпот.
　Исаак всегда чувствовал, когда можно надавить на барыг, чтобы отсыпали чуть больше. Когда можно предложить отсос, чтобы дали даром или не повязали. В Питере ментура то еще шоу. Все такие гомофобы, а стоит увидеть вмазанного мальчика с весом, то их как распирает. Гомофобов блять распирает, несчастных барыг, да даже серьезных дядь, для которых Исаак не больше очередной обдолбанной шлюхи. А когда перед тобой человек с синдромом спасателя (только для тебя), который, черт возьми, подаренную безделушку больше ебанного века хранит. Просто бля-ять.
　– Я, я рад, – Исаак искренне улыбнулся, но сам уже не верил своим мыслям или все таки словам Тьери. А что он там вообще сказал? Покорно протянул раненые руки. Черт его дёрнул осколки от зеркала ещё и потрогать. Да-а, точно черт, чтобы демон из потом так бережно обрабатывал.
　– Мне казалось, что у тебя довольно быстро вакансия окажется занятой…
　Голос расслабил, пытался говорить медленно и давил ебучие повторения. Слегка задел своими пальцами руки Тео, как будто больно и тело само по себе дергалось. У Иса высокий болевой порог — он даже не заметил, что поранился.
　А Тьери его разбитые руки держал так, будто драгоценный фарфор. Аккуратно по царапинам проводил ваткой с антисептиком, дул нежно блядь на них, чтобы боль приглушить. Но разве это боль?
　“Давай, милый, спроси что-нибудь, чтобы можно было включить жертву на максимум, чтобы было естественно. Что же у меня случилось? Идеально”
　Играть и вправду не пришлось, вспоминать сон, а точнее главное действующее лицо было отвратительно. Исаак поежился на кушетке, пытаясь немного отодвинуться, уже после понимая, что джинсы немного сползли – приятный бонус для пиздецовости ситуации.
　– Мне... я давно нормально не высыпался, высыпался и мне приснился ко-кошмар. – Он закусил губу, намеренно напрягся и сжался. – Типо знаешь тупую присказку «на новом месте приснись жених невесте?» В Питере постоянно вспоминаю ее, надеясь, что смогу, ну, увидеть... там твой образ. А здесь… Здесь хуй знает почему, но я видел ебанного урода-отчима. Не уверен, помнишь ты, но… он… он.
　Немного драмы, дрожи в голосе. Как же идеально наложились ситуации. Ис даже немного всхлипывает — произносить вслух все это действительно не хотелось, но это нужно.

.

...

....

Второй день спортивной Олимпиады, 29.09.2018
Тэнши после борьбы встречается с Дэймоном в палате, часть 1
Продолжение: часть 2 — разговор про отношения
Завершающий пост

Общая палата №8
Акаруи Тэнши
　Девушку определили в палату, откуда только утром выписали одного из постояльцев. Со свободными местами была напряженка, но благо саму медицинскую помощь оказывали быстро. И спасибо организаторам, что то изначальное месиво, вместо лица и рук, не успел увидеть никто, кроме судей, наставника и целителей. Потому что Нордэна бы точно хватил удар, если даже Лест честно говоря пересрал за свою ученицу. Франс в этом плане все же был посильней, но девушка уже успела выучить по незначительным изменениям в запахе, голосе, да дате микромимике, когда ее волк волнуется.
　Навестить разрешили буквально на 15 минут, чтобы восстановлению не помешали эмоциональные всплески. Даже спустя час Тэнши все еще не могла отойти и от тяжелого боя, и от победы, но главное — от поздравлений семьи и друзей. Хоть перепуганный Хейни от вида помятой мамы все-таки заплакал, взгляды отца, мужа и наставника, полные гордости, радости и “капельку” беспокойства, девушка запомнит навсегда. Она сама еле сдержалась, чтобы вновь не заплакать. Хватит и тех слез, что кицунэ пустила на ринге.
　Пару лет назад Тэн даже представить себе подобного не могла. Ее окружало все только лишь суровое и жесткое. Видимо, высшие силы наконец решили наградить ее за боль и страдания. И подарком была сама Академия.
Это место подарило девушке столько прекрасных знакомств: от подруг до наставника, и, конечно же, любовь. И не только Франса.
　Тэнши иногда задумывалась, особенно в моменты, как сейчас, если демон маячил рядом, как бы сложилась ее жизнь, не подсядь она тогда к Дэю. Конечно, может быть Руи бы избежала боли от разрыва, но сейчас Тэн сравнивала ее с болью от родов – она притупляется, и остаётся только всепоглощающая любовь. В ее случае – благодарность.
　Из 4-х больных в палате присутствовали, не считая Тэн, еще двое. Отвлекать их разговорами было лишним, потому Тэнши позволила себе зависнуть в телефоне. Франса рядом не было, а значит можно было не ограничивать себя в сёрфе по интернету.
　Хоть и со знакомства с мужем интересы девушки поменялись кардинально: материальные блага отошли чуть ли не на десятое место, – она ничего не могла поделать с привычкой залипать в инсте. Менять привычки крайне тяжело, а еще тяжелее перестать сравнивать себя и свою жизнь с красивыми девочками около модельных фигур и внешности, живущих в каких-то элитных районах что Волшебного мира, что и мира Нор. Но Руи уже сделала огромный шаг – она перестала им завидовать.
　Заслуга в этом была, конечно, не чисто ее. В первую очередь, как не странно, наставника. На то он и наставник. Лестат давно перестал учить девушку только лишь академическим дисциплинам, но и принимал прямое участие в воспитании ее как человека. Вампир, собственно, и рассказал Тэн о том, как действительно работает интернет, и каково это жить, не зная проблем. Как это развращает и губит людей, уж он-то знал не понаслышке.
　Честно, после этого разговора по душам, Руи не могла с прежним восхищением и завистью смотреть на вылизанные фотографии и жизнеутверждающие посты. Теперь ее больше интересовала техническая и художественная сторона вопроса таких вот профилей, так как она сама хотела попробовать себя в роли блогера. И если бы не Франс, она бы бросила это занятие после первой критики.
　Тэнши оторвалась от своего занятия, когда почувствовала, что дверь в палату открылась. И честно, она не ожидала увидеть Дэя. Точнее, она знала, что тот в лазарете, видела в холле, когда поступила, но не думала, что они окажутся в одной палате.
　– Дэймон? – тихо позвала Тэн, вытащив наушники.
　Парень был полностью сконцентрирован на том, чтобы уверенно передвигаться с помощью костылей, и не сразу обратил внимание, что свободная с утра койка койка была вновь занята.

Коридор
Айсис Максим
　Максим была занята скорее собой и потерянным браслетом - нежели тем, чтобы смотреть по сторонам. Тем более что этот цветной фон, насыщенный эмоциями добивал окончательно ее столь чувствительную к внешним “раздражителям” ауру. Добавьте к этому растрачивание сил ранее, и как итог, возвращаться в Шатер будет явно не лучшей идеей! По крайне мере Айсис так думала.
　Она уже было хотела направится в противоположную сторону, когда виски снова сдавило волной раздражения, направленного то ли на нее, то ли на сам тот факт, что она попалась кому-то по пути. Надо отметить что это эмоция была частым ее гостем в последнее время, что было вовсе не удивительно учитывая каких делов натворила ее дражайше любимая двойняшка. Девушка невольно сжала переносицу, потому что несмотря на все вышеперечисленное, Максим все еще не умела владеть этой своей способностью в полной мере, а значить и подавить или пропустить через себя не могла. Невольно подняв взгляд она лишь заметила быстро обогнавшего ее парня и выдохнула было расслабляясь, но не тут то было. Айси точно не ожидала что парень опередивший ее все же остановится и решит с ней заговорить. И совершенно точно не ожидала, что этим парнем будет Юкио Сунзуки.
　– Ох, Юки... – растерянно выдохнула Максим, на мгновение даже забывая о зудящей на подкорке сознания головной боли, что испытывала рядом с парнем. – П-привет, – все-таки дрогнувшим на секунду голосом, отозвалась кошка, несмело улыбнувшись. – Хорошо, вроде как, да, спасибо. А как... Как ты? – все еще чувствуя растерянность, но все же, эмоции парня успокаивались, что хоть как-то, но все же расслабляло и самого эмпата тоже.
　А появление Ричи и вовсе заставило ее улыбнуться.
　– Маленький, привет, – тепло произнесла синевласка, протянув руку к плечу Сунзуки, получив на это молчаливое разрешение.
　Пушистый хорек, глянув на своего хозяина, все же сначала обнюхал ее ладошку и только после перебрался на нее, позволяя себя погладить.
　– Ох, такой же милашка, – прижимая зверька к себе и зарываясь носиком в мягкую шерстку старого друга, произнесла не прекращая улыбаться Айсис. – Я тоже по тебе скучала, Ричи, – произнесла она, заглядывая в глазки бусинки, прежде чем коснуться кончиком носа носика хорька, и уже после возвращая его владельцу.
　– Выглядишь… замкнутым, – все же решившись, произнесла Максим, сунув ручки в карманы своего белого больничного халата, нервно перекатываясь с носка на пятку. – Но, спасибо, что… за то, что остановился, – собравшись с духом добавила то, что было у нее в голове. – И за Ричи, – снова умилительно мягким голосом.

Коридор
Айсис Максим
　– Нет, да? – неуверенно улыбнулась Максим, разведя руками.
　Она как бы хотела сказать этим, что не все так плохо, как могло быть, потому что на деле все было намного хуже, чем он мог себе представить. Не будет же кошка жаловаться посреди коридора на только что испорченный по собственной невнимательности артефакт, который был ей хорошим таким помощником в сдерживании своих сил.
　– О, это же здорово! – искренне обрадовалась за друга девушка, услышав новость об отчиме. – Перемены… хорошие в основном — это очень здорово! Я правда рада, что у тебя все хорошо, – добавила Айси куда спокойнее и коснулась несмело его руки, но практически тут же ее отдернула, едва заметно вздрогнув и сжав пальцы в своей ладони, так как от них явственно потянуло морозным холодком. – Прости, – и вовсе тихо.
　Все же без браслета было куда как тяжелее, чем она думала изначально. Стоило либо избегать контактов вовсе, пока силы не восстановятся, либо перетерпеть, чтобы научиться справляться с этим без подавителей и прочего. Однако, следующий вопрос Юки хорошо так опустил тот факт, что она практически сорвалась тут на ровном месте и позволил им обоим сменить тему.
　– Да! Конечно! Я буду только за! Ричи с Ичи такая прелесть, что грех не согласиться, – практически сразу же соглашаясь на это заманчивое весьма предложение, ответила Максим, вновь ярко улыбнувшись, до очаровательных ямочек на щеках. – О, кстати, а что ты… – невольно обернувшись на закрытые двери лазарета, начала нэка. – Что ты тут делал? Ты поранился?! – невольно забегав по нему своими льдисто голубыми глазками, заволновалась девушка.

Коридор
Айсис Максим
　– Хах, на самом деле... никто. Это скорее из-за дара, я же эмпат, – нервно улыбнулась Айсис, заправив выбившуюся синюю прядь за ушко и прикусывая губу.
　Возникало желание снова сжать переносицу. Скачущие эмоции Юкио доставляли дискомфорт, а еще ее чувствительность к темной магии, которая плотной волной окутывала парня, не добавляла плюсов к ее эмоциональному состоянию. Даже не смотря на то, что воспринимать чужую темную магию девушка и научилась, это вовсе не значило, что в купе с чувствами обладателя сие сил это ощущалось так же незаметно, как и с ними.
　– Дэя? – выдернула вдруг Максим из его слов знакомое имя и обернулась растерянно на двери за своей спиной, но и опомниться не успела, как Сунзуки заторопился. – А, да, конечно, удачи! – крикнула ему вслед девушка и на пару мгновений растерянно замерла посреди коридора.
　С одной стороны — было бы логично направится проведать своего… Парня? Нет, после предложенного перерыва они вряд ли уже сойдутся. Тогда друга? Одногруппника? Но, с другой стороны, кто сказал, что он захочет ее видеть?!
　– Просто … блядь, – выругалась вдруг кошка, топнув даже ножкой от своей нерешительности ранее.
　Еще пару мук совести в ее копилку, но находиться с потенциально больными, которые хотят того или нет окажутся в эпицентре удара, если она не уследит за своими силами, снова(!), ей крайне не хотелось. Так что, из двух зол меньшее…
______
Окончание отыгрыша: "Встреча Юкио с Айсис"
Начало

Общая палата №8
Дэймон Лабрерте
　– Ничего страшного, все равно собирался проснуться именно в это время, – протерев глаза, отгоняя остатки сна, Дэймон осмотрел опустевшую палату. Неплохой момент для разговора. Парню вспоминаются слова беловолосого товарища, и он снова направляет взгляд голубых глаз на кореянку.
　– Уже выписали? Быстро, – одновременно расстроенно и радостно улыбается, демон, продолжая изучать девушку. Кажется, перед тем как полностью проснуться, он слышал ее разговор с мужем о кексе. Наверняка с Франсем у нее все было намного интереснее? горячее? чем с ним в их первый и единственный раз на квартире Дока и Сей. И почему Дэймон вообще об этом думает… Нет, парень понимает, просто пока не готов об этом думать.
　– Тут Юкио заходил и кое-что принес, – если суши с роллами, к которым Дэй особо и не прикоснулся, можно было заметить невооруженным взглядом, то вот о припрятанных в тумбочку шоколадках можно было только догадываться. – Куда я их положил? Ах да, – вскоре в руках у брюнетка оказалось две стограммовые шоколадки. – Сказал, что сладкое полезно для поднятия настроения и хорошего разговора. Конечно, он принес одну мне, а другую тебе, но я все равно не хочу сладкого, а у тебя наверняка найдеться кому их съесть. Так что держи, – осторожно приподнявшись Дэй сделал небольшой шаг и положил презент на уже почти бывшую кровать подруги.
　Тэнши вновь так же очаровательно, как когда Дэй порадовался за создание ей семьи, улыбнулась, принимая презент. Но в ней не было и половины того тепла, которое излучала девушка, смотря на заставку своего телефона. А как интересно выглядел он рядом с Айсис?
　От мыслей захотелось спрятаться за телефоном. А тут как назло, когда ждешь новостей от брата, никто не пишет и не звонит. Да еще и эта статья как назло не лезет из головы. Вот черт его дернул разговаривать с этой журналисткой.
　Пока Дэй пытался поймать душевный баланс, Тэнши на соседней кровати также подозрительно тихо сидела. Но тут ее голос разрезал тишину.
　Все вело к этому разговору и вот случилось так, что получилось сдвинуть его с мертвой точки. Теперь оставалось не испортить все и постараться остаться друзьями, которых демону так не хватало.
　– Твои слова для меня сейчас, как бальзам на душевную рану, – искренне улыбнувшись Дэймон взглянул в глаза своей бывшей девушки. – Чтобы быть понятым, хочу рассказать и пояснить все по порядку.
　После нашего расставания я и правда приходил проведать тебя в компании Сей, делая это для того, чтобы убедиться, что с тобой все хорошо. Мне и в голову тогда не пришло, что ты потеряла воспоминания о нас. Позже во дворе больницы, мне об этом рассказ Нептун. Прости, но я правда тогда подумал, что лучше уж тебе не помнить об отношениях со мной, чем они бы приносили тебе боль. Хоть ты и все равно потом вспомнила о “предательстве”.
　Выдохнув, брюнет посмотрел в потолок, собирая всю свою волю в кулак и понимая, что его беловолосый друг был прав про необходимость этого разговора для самого Лабрерте. Все друзья видели его душевные терзания в моменты, когда он смотрел на кицунэ.
　– Знаешь, многие придя в Парсон уже имели представления как о здешнем менталитете, так и о людях, которые здесь учатся. Я же перевелся на втором, да, курсе? Уже толком и не помню. Если говорить о личном, у меня уже было много установок на жизнь. Как ты верно подметила, мои родственники об этом позаботились. Где учиться, с кем общаться, кого любить. Я не жду сочувствия. Да, это сложно, но посмотри на фамилии в списках – и каждый второй с подобной судьбой.
　А однажды ко мне подсела ты, и, взглянув на тебя, я не смог отмахнуться от этого внезапного знакомства. Я считал, что люди без “имени” априори счастливее таких, как я. И если со стороны ты и выглядела такой, легкой, что ли... Прям беззаботный подросток, которым я и не мечтал быть. То узнав тебя поближе, я осознал, что мир нельзя делить на “черное” и “белое”. Я видел, что тебе нужна забота и поддержка, которую я, если честно, “готовил” для другой, и оно само как-то так завертелось. Мы же без обид? 
　Дэймон печально усмехнулся, возвращая фразу и с опаской поднимая взгляд на Акаруи. Ее вечер так хорошо начинался, Дэй точно загонится, если для девушки его признание окажется слишком. Но на лице Тэнши не было и тени грусти.
　– Мне правда было важно, чтобы ты забыла о боли, принесенной жизнью до Академии. Не знаю, что из этого получилось, ведь еще отец этот вечно твердил, что мы из разных сословий. Не представляю, какого тебе было это слушать. Но в тот период я ведь был готов отречься от семьи и своих сил, только ради того, чтобы быть с тобой. Это ли не главный показатель настоящих отношений?
　А еще ты показала мне, что не стоит зацикливаться на людях, которые к тебе не тянутся. И это сыграло с нами же злую шутку. Жаль, что все так закончилось, и мы еще долго не могли поговорить, – в голубых глазах отразилась душевная грусть, которую испытывал их обладатель на протяжение уже года точно. – Ты хороший человек, Тэн. Красивая и смелая девушка, которой было суждено рано или поздно встретить свою настоящую любовь. И спасибо тебе тоже, за все.
　Юноша замолчал, чувствуя внутри себя какую-то приятную легкость. Будто сейчас он избавился от чего-то, и в то же время приобрел надежду на то, что его будущее стало чуток лучше.
　– Значит мир, дружба, жвачка? – Тэнши протянула парню свою маленькую ручку для рукопожатия.
　– Что это еще за фраза? – усмехнулся Дэй, крепко сжав ладошку. – А как же обещанные объятья?
　– А это надо было раньше. Франя будет с минуты на минуту. – Девушка рассмеялась, но ее тут же перебили уведомления на телефон. – Я же сказала. – Она быстро печатала кривыми пальцами ответ, на ходу вешая на плечо свой шоппер. – Давай тут тоже не разлеживайся долго и поправляйся скорей!
　– Постараюсь, – тихо отозвался парень скрывшемуся в дверях силуэту.
_______
Окончание отыгрыша: Тэн и Дэймон, часть 2 — разговор про отношения
Начало: Тэнши после борьбы встречается с Дэймоном в палате