Лест внимательно проследил за указанной особой, которая от слова совсем не выглядела подозрительно или вызывающе, в отличии от описания личности. Так что представить ее в роли корреспондентки, да еще которая не стесняется вытаскивать всякое грязное белье было сложновато. Впрочем, Лионкур и не хотел этим заниматься. Журналистка сидящая рядом его интересовала намного, намного больше.
– Минусы бывают у всего, но я надеюсь, скандалов все же удасться избежать. У Ника, как и у нас у всех, и без того забот хватает. Тебе удалось это ощутить? Или еще нет?
Вопрос был довольно обширным и скорее всего Лестат имел новую для Клариссы роль преподавательницы. А может и не такую новую, надо было бы это уточнить. С другой стороны делать выводы было явно слишком рано. Или же Лионкур имел нечто иное, что никто ни из учеников, ни из учителей не решался произнести, но каждый ощущал.
– Могу сказать только, что не в полной мере. Все-таки прошёл всего месяц, как я вступила в ваши ряды, – несмотря на короткий промежуток, проведённый в стенах нового места работы, Клара хорошо понимала Лестата. – В моем случае заботы касаются скорее принятия меня учениками в качестве учителя. Если сравнивать с другими академия, здесь ребята не боятся перемен. Что ж, с таким-то директором оно и понятно. Хотя, я заметила опасение в глазах некоторых, – неопределённо пожав плечами, женщина припомнила нечто выходящее за рамки привычного.
Лестат согласно кивнул сразу на все кажется. Он понимал Клер и насчёт привыкание учеников к ней. Хоть в его случае дебют в виде преподавателя был уже не счесть когда, он все равно хорошо помнил того день, когда к нему впервые в стенах Академии обратились как «учитель/наставник”.
Кивок так же подтверждал и слова про перемены. Ник, как истинный наследник своего отца, продолжал развивать идею Эдварда о единстве, равенстве всех рас: низших, высших, и даже теней. С последними вампиру честно признаться не удавалось встретиться, но он об этом не жалел.
И наконец, опасение в глаза учениках. Кому как не новому учителю заметить настороженность детей, их некую скованность, в отличии от других уроков и преподавателей. Многие чувствуют, что приближается некая мгла, не предвещающая ничего хорошего, и приходит они извне. Готовиться ли Николас к неизведанному, или же пытается предотвратить? Надо было бы поговорить с ним об этом, как маг/существо высшего ранга с равным себе, способным чем либо помочь.
Лионкур так погрузился в свои мысли, что не сразу понял, что женщина рядом, очаровательная и привлекательная, обращается к нему.
Включившись в диалог и услышав, что похвала нравиться всем, Лестат одобряюще улыбнулся:
– Что ж, я буду рад хвалить тебя за любую мелочь и не только, особенно в помощи к ужину, – мужчина решил оставить тяжёлые мысли, к тому же, взглянув в голубые глаза ангела, он полностью в них тонул, начав сыпать намёки, ничуть при этом не смущаясь!
Впрочем как и Клер, у которой от подобных фраз только разжигались искры в глазах. Право, как она смогла бы стать успешной журналисткой, если бы подобные слова вгоняли ее в краску? О, за свою карьеру она наслышалась и не такого, и, надо отметить, у нее всегда были нужные ответы под рукой, от язвительных до смущающих самих горе-любовников.
– О, тогда я буду стараться предоставить их тебе сполна, – в яблочко. Но Лестат так просто не собирался сдаваться
– Только не давай себе слишком много времени, а то я заберу у тебя возможность.
Вид у вампира стал каким-то заговорщическим, а улыбка наиграно-зловещей. Но все это театральное выражение тут же стер детский голос позади.
Скромная “фотосессия” длилась довольно долго: Иветт все не нравилось, как она получалась, но для отца девочка на каждой фотографии была прелестной, так что Лестат невербально намекнул Кларе, выступающей в роли фотографа, не удалять полностью отбракованные фотографии. Кажется, спустя дюжину снимков, все же удалось сделать парочку, которые понравились маленькой модели настолько, что она попросила их перекинуть. Лионкур ради шутки начал говорить, что ему теперь не нравится как он получился, но девушки посмотрели на него таким взглядом, что вампир тут же замолчал. Да уж, с чего он взял, что его мнение здесь важно?
Вернувшись на места, Лест дал наставления дочери вести себя хорошо и тихо, и не теряться из виду, после чего вернулся к разговору с chérie.
– Родители одноклассников… – припомнив ранее заданный вопрос, мужчина состроил серьезную мину, будто пытаясь что-то припомнить или подбирая слова. – Ну как тебе сказать. Знакомились в основном они со мной. И в основном, конечно, мамочки. Они же, надо полагать, назначали меня старшим по всяким родительским делам. Ну знаешь там, сбор денег на шторы и все такое. Так что заранее предупреждаю, что тот список неизвестных, – и мне тоже, – женских имен в контактах вероятнее всего родители однокашников Иви.
Лестат закончил шуткой, но почти сразу сдался и устало выдохнул, перебив Клер, которая уже хотела дать свой комментарий по поводу ревности.
– Не думал, что буду так переживать, отдавая ее в школу.
– А как было с Эбигейл? – все же рискнув задать такой личный вопрос, явно связанный с не самыми приятными для мужчины воспоминаниями, аккуратно спросила журналистка. Она нежно накрыла большую ладонь Лестата, которая все еще лежала на ее голом предплечье.
– Она не ходила в школу. Ее, как и моим, собственно, образованием занимался Рубен. Да и я, честно, тогда не был к ней так привязан.
“Тогда. Только тогда?”, – отметила про себя женщина, почувствовав недосказанность и решив, что сейчас не лучшее место продолжать узнавать прошлое Лионкура. Хоть и хотелось, безумно.
– Ладно, так уж и быть. Не буду ревновать тебя к неизвестным женским контактам. Но мужским… – Кларисса с силой сжала руку, отчего Лионкур резко к ней развернулся с вопросом в глазах. Женщина выждала паузу, с прищуром смотря в глаза напротив.
– Что? – непонимающе выдавил из себя Лест. Он подумал, что Клара осуждает его за бисексуальность. – Да брось! Ты как будто никогда хотя бы не интересовалась: какого это с девушкой?
– Как ты такое мог подумать! – возмутилась было блондинка, но тон ее голоса тут же изменился на хитрый, даже заговорщицкий. – Как истинная журналистка, я должна была узнать, что такое отношения между двумя женщина. Но ничего серьезного. Скорее, то был своеобразный эксперимент, не более, – успокаивающе улыбнулась Андресом, смотря в глаза мужчины. – В любом случае, опыт стоил потраченного на него времени. Об остальном я, пожалуй, умолчу. Зрительские трибуны не самое подходящее место для подробностей, ты так не считаешь? Может, как-нибудь продолжим беседу в более уединенной обстановке.
– О, твоя журналистская жилка с каждой историей удивляет меня все больше и больше своими масштабами. Кхм, но ты правда. Подробности я бы хотел услышать точно не здесь. Так что там вышло по фоткам, покажешь?
– Ах да, фотографии, – после поднятой пикантной темы, прошедшая фотосессия отошла на второй план. По крайней мере для той, кто “подрабатывал” фотографом для читы Лионкур.
Что сказать, вместе они выглядели очень мило. Особенно радовало выражения лица старшего из Лионкуров при общении с дочерью. Любовь и нежность, которые мужчина испытывал к своей кровинке, передавались даже через снимок. Впрочем, чувства родителя в первую очередь отражаются и заметны на ребенке, и глядя на Иветт, по ее немного раскованному и капризному поведению и очень ухоженному внешнему виду было понятно, что ее балуют.
А еще девочка хоть и похожа на отца: сразу узнавался его прямой нос и разрез глаз, – от матери ей также достались многие черты. Маргарет Мадлер…Кларисса чисто из профессионального интереса наводила о ней справки.
Молодая, вероятно, глупая в жизненном смысле, девушка, из молодого испанского клана демонов. У Кастильо никогда не было проблем, будто бы они находились под крылом сильного покровителя, в чем, если честно, Клара, собаку съевшая на историях и развитиях всевозможных кланах различных миров, не сомневалось. Так что, надо полагать, с трудностями по жизни не сталкивалась и Рита, которая в Шентиам приехала для поддержки сестры Виктории, некоторое время назад работавшей в Парсон учительницей. Наверное именно он и познакомила Маргарет с Лионкуром.
Интересно, как они вообще сошлись? Что ж, если Клара действительно решит рассказывать вампиру о своих девушках, взамен точно попросит рассказать про бывшую жену.
– Вы прекрасно смотритесь вместе, – протянув телефон, на который были сделаны снимки, Клер поделилась своим мнением. – Они так быстро меняются в этом возрасте, всего и не успеешь запечатлеть.
– Это точно. Наверное, поэтому мне и тяжело, что Иви учиться не здесь. И у нас есть возможность видеться только по выходным.
– Знаешь, я бы не отказалась проводить выходные в Италии. Забудь, неудачная шутка. Я просто…
– Все нормально, Клер. Я понимаю, – Лест добродушно улыбнулся, на ситуацию ли или действительно шутку, осталось для блондинки загадкой. – Как никак ты и сама через это проходила. А про Италию я запомнил. Не планируй тогда ничего на ближайший уикенд.
Блондинка немного растерялась, потому что у нее не было цели навязываться мужчине. Кларисса уже хотела начать объясняться, но тут из колонок, расположенных по всему периметру трибун, послышался приветствующий голос комментаторов.
– Ш-ш-ш, смотрим! – шутливо грозно шикнул Лионкур, перебивая спутницу. Клара жестом застегнула улыбающиеся неровные губы, и перевела взгляд на арену, где уже все было готово для полосы препятствий.
Когда началось соревнование, Лестату тяжело было спокойно усидеть на месте. И другие наставники, чьи ученики сейчас прыгали и бегали по замысловатым платформам, силясь их пройти, прекрасно понимали мужчину. А когда Тэнши сорвалась с лопасти, Лионкур даже невольно приподнялся, но увидев, как она держится за край вертушки, вернулся на свое место, все так же напряженно следя за ученицей.
Он ничуть не удивился самобытности и решимости лисицы. И честно, немного даже гордился за эти ее качества. Правда чаще, как сейчас например, она ими пренебрегала, что и выходило боком. Но уж лучше переусердствовать, пару раз набив шишек и понять меру, чем вовсе не иметь качеств лидера.
Клара заботливо положила руку на напряженную и прямую, словно в нее вставили стальной прут, спину мужчины и на секунду замялась, так как почувствовала даже через плотную ткань рубашки грубые рубцы от шрамов.
“Все нормально”, – догадавшись о причине заминки, мысленно дал согласие вампир, все же переводя внимание с соревнования – Парсон как раз справились с вертушкой и сейчас переводили дух перед лабиринтом.
Не смотря на разрешение, ангел не сразу смогла отойти от своей заминки. Лишь улыбнувшись в ответ, она подумала о других возможных следах на теле мужчины. Вампиры славятся своей регенерацией и трудностью оставления шрамов. За три века своей жизнь Кларисса не встречала ещё высшего вампира, у которого бы рубцы на коже чувствовались.
Это «подарок» за фамилию? Кларисса была так одержима узнать правду о печально известном клане, что в какой-то момент, узнав Лестата получше и поняв, что никакое он не чудовище, как писалось в книгах и дневниках очевидцев, она забылась. Журналистке стали казаться простыми страшилками описанные пытки, инцесты, каннибализм? И прочее. Но сейчас с неё будто сняли розовые очки. Одно из самых неприятных и тяжелых чувств.
Неужели Лестата, ещё совсем мальчишкой, максимум лет в 18 – столько ему было, когда клан сгорел, Кларисса высчитала ещё после первой встречи из-за нападения на мужчину, – секли серебряными розгами, превращая спину в кровавое месиво?
Аккуратная ухоженная рука осторожно ложиться на правую лопатку. Под ладонью нет ровного места. Клер ведет ей вниз, к позвоночную, ощущая борозду за бороздой. Ее переполняют эмоции: боль, ужас, любовь. Она не выдерживает и придвигается как можно ближе к мужчине, приобнимая его и гладя голову на плечо.
Никто из них ничего не говорит. Им не нужно слов, Лестат все понимает через прикосновения ангела, через ее прикрытые глаза и едва застеное медленное поглаживание спины большим пальцем. Кларисса чувствует благодарность в глубоком вдохе мужчины, и ещё раз понимает, что хочет увидеть и узнать историю, пожалуй, каждого следа на теле Лионкура. Если только он сам будет готов к воспоминанию давно прошедших событий.
Лестат был напряжен ровно до момента, пока его ученики не вышли из соревнования. Тэнши сорвалась в конце лабиринта, но пошла на второй заход, который был уже не таким страшным. А Грегори же попал в более сложную ситуацию, уже на последнем этапе сорвавшись со скалы. Благо его друг оказался рядом, и рыжий не упал с такой высоты в грязь – это было бы больнее, чем упасть в воду.
– По Тэнши сразу видно, кто ее наставник, как и по Грегори, – хмыкнув, женщина припомнила рыжеволосого паренька, который благодаря удачным обстоятельствам продолжил взбираться вверх. – Их решительность, целеустремленность, и, конечно, сила. Сила духа, в первую очередь. Все это то, что я выделила в тебе при первых встречах. Говорят же, что учителя и их ученики чем-то похожи.
Жаль что более о ребятах Кларисса не могла сказать, ведь знала их не очень хорошо, а придумывать было не в ее стиле. Но даже такой небольшой комментарий был очень приятен Лионкуру. Серьезно, он, кажется, даже немного растерялся, и поблагодарив, быстро пояснил почему. У него уже давно не было свободного времени, которое можно было бы провести с коллегами-наставниками и пообсуждать своих ребят. Что уж говорить о том, чтобы услышать комплимент. К тому же Тэн и Грег не были учениками, которых часто хвалят. Впрочем, азиатке уж точно до этого не было дела, особенно с появлением сына.
Лест неосознанно поддался желанию найти читу Фойгт, оставленную на трибунах. Ушло всего каких-то пару минут, и вампир уже с любопытством всматривался в лица Франса, маленького Хейна, своего крестника, у него на руках, и сидящего рядом с зятем Нордэна. Мужчины тоже выглядели напряженными, а Норд чуть ли не за сердце хватался, отворачиваясь к внуку на самых страшных для себя моментах. Хейн единственный кто был относительно спокоен, его больше интересовали сидящие и кричащие люди вокруг и соска. Надо будет не забыть в перерыве подойти к ним поздороваться.
В отличие от своего спутника, крылатой не за кого было волновать, разве что за названного. Если не считать каждого ученика, получившего травму во время полосы препятствий. Хорошо ещё, что Якоб решил поберечь нервы матери и будет участвовать в соревновании поспокойнее. Но даже так, волнения нельзя было избежать.
И вот, звучит победный гонг. Зрители прерывают свои беседы, забывают мысли, и переводят взгляд на полосу, если он был не там. Флаг на последней платформе окрашивается в характерный для Академии Фейор цвет, и на нем появляется ее символ.
– Вот и победный гонг, дамы и господа! Команда Фейор победила на соревновании “Полоса Препятствий”!
– Второе место занимает Sol et Luna, а Парсон – на третьем! Еще раз поздравляем!
Комментаторы радостно кричат в микрофоны, но быстро успокаиваются, потому как полстадиона и так вопит, и если еще и они продолжат, разобрать вообще нельзя будет ничего.
– Молодцы! – кричит своим Лест, подхватывая восторженное настроение трибун. Клара же решает молча поаплодировать.
Когда шум, после нескольких минут, наконец стихает, женщина хочет поделиться с вампир своими наблюдениями, но он, с явным непониманием на лице, ее останавливает.
– Это… – Лионкур внимательно вслушивается за тем, что происходит у него за спиной, и словно озаренный, резко округляет глаза. – Эби?!
увидимся после биатлона, если ты захочешь посмотреть", – зачитала текст эльфийка, в наигранном изумлении выгнув бровь. 
